Вроде бы это Бешбармакия, а вроде бы и нет. Бешбармакия есть, а бешбармакцев почти нет. Что не так-то?
Во-первых, какой-то жиндивирус всех в мире загнал в родовые гнезда, норки, пещеры и прочие места уютного семейного «счастья». Из которых все еще не так давно, в безоблачном трехнедельном прошлом, с такой радостью убегали по утрам в понедельник, поцапавшись с родными, чтобы вернуться вечером и снова поцапаться. Как оказалось, это и было самой настоящей благополучной жизнью.
Во-вторых, как обычно и всем назло, бешбармакцы почему-то оказались более дисциплинированными существами даже по сравнению со своими соседями казанстаканцами и тюбетейкостанцами. Не говоря уже о маджиках и дуркменах, которые по команде строем ходят, кушают и спят. Карантин бешбармакцы лучше иных блюли, блюдут и будут блесть до посинения. Потому что верят, что с посинением придет и победа! Хотя, по правде говоря, блюдут не все. Но хотя бы большинство и в основном. Так всемогущий Хуухл говорит, а он подсматривает за каждым человеком постоянно, хоть днем, хоть ночью.
В-третьих, из реальности как -то испарились, ну то есть внезапно исчезли политики.
Вернее, они где-то есть, но никому сейчас оказались не нужны. А это ли не есть полная аннигиляция, или по-простому, по-нашенски — полный шиздец. Время-то настало, когда что-то реально надо делать — сугубо из любви к бешбармакцам, причем, бесплатно и профессионально. Ни того, ни другого, ни третьего, стоит честно признаться, в Бешбармакии нет. Обычно, в хорошие времена, как обстоит дело? У одних политиков просто есть власть, а другие ее просто очень хотят. Для бешбармакцев вопрос, кому именно она достанется — вопрос случайности и везения. Пока за 30 веков со дня сотворения Бешбармакии с везением не слишком везло.
Иные бешмармакцы фрустрируют, что нынче нельзя ничего сделать самостийного — ни тебе митинг-петтинга, ни тебе пиара-шмиара, ни очередной весенней заварушки. А бешбармакцам так неинтересно. Все-таки привыкли они к свободным хаотичным движениям ума, а за неимением оного — хотя бы к неограниченным шевелениям тела или языка. Сейчас тела стреножены самоизоляцией в 4-х родимых стенах. Языком тоже не пошурудишь в масках, а то сразу в зиндан за скаф «посодют» и заставят «просить прощения перед великим бешбармакским народом» на камеру. Хоть бы в зуум-конференции какой-то митинг -петтинг образовался среди школьников. А то тоскует душа по всплескам унутреннего горения бешбармакцев. Природная неприязнь к властьимущим этими акциями как бы насыщается и немного отпускает. Да и весна нет-нет, но приходит, правда тоже дура, как-то не торопясь. Еще полмешка муки есть в заначке — чем не повод для радости? Смог сам по себе скромненько и без пиара рассосался над Мусор-сити, дикие животные в кои-то веки в селения пошли, косули и маралы всякие… Волков бешбармакцы перестали на время истреблять…
Хотя какие-то шмолитики все-таки вылазят. Например, с идеей переделки Манституции. Почему именно в такое тяжкое время рождаются подобные мысли у иных? Что за потребность усугубить и воспользоваться беспомощным моментом? Что за черта характера такая злокозненная? Самое полезное, что могут сделать сейчас шмолитики — перестать показываться и заткнуться. И делиться хлебом и икоркой с карапайым народом.
Из-за карантина с улиц исчезли обычные граждане. Судя по неясным шумам и запахам еды, жизнь где-то в утробе домов продолжается. На улице мелькают изредка какие-то личности, но друг от друга шарахаются и подозрительно смотрят на тех хамских молодых подлецов, кто ходит без маски.
Безмасочные ведут себя независимо, в стиле «дерзкий и умный экен», мол, все это очередной развод мирового империализма, а так это обычный шиздец-гриппец. Все это типа изобрели, чтобы нагадить и развалить Медвежатию, Кидай, Аммудукань, Жевропу и т.д. А специально против Бешбармакии никто и никогда не собирался учинить подлость. С этим успешно справлялись ее унутренние политики-шмолитики.
Также много людей ходят вроде бы в масках, но они только для проформы, потому что сдвинуты на второй подбородок. От чего подбородочные защищаются — непонятно. От прыщей, передающихся воздушно-капельным путем? Или там у них дышалка? А может, напротив, защищают других от вида своих жалких бороденок, больше похожих на плешивую поросль нижних этажей тела? Но среди них попадаются и женьщыны. В общем, ученые так и не выяснили, почему граждане надевают на свои подбородки маски.
Сказочники, пошатываясь от долгого, почти бесконечного сна, собирались снова залечь в берлогу до самой осени, но оголодавшие жены отправили их на базар. Научив предварительно не приближаться к посторонним товарисчам ближе, чем на два метра. Сказочники пошли окольными партизанскими путями на рынок. Пропуска у них, естественно, не было. Пропуск нонче дают только тем, кто кормит, поит и лечит бешбармакцев, и это справедливо. А также дают тем, кого любят те, кто выдают пропуски. Это уже неприятно. Но так испокон устроен бешбармакский жиндивирусный мир.
Чтобы как-то добраться до тех, кто кормит, граждане без пропусков по-пластунски, прикидываясь, то кустом, то мусорным пакетом, пробрались на рынок. А на рынке им встретился еще один тип граждан — многие люди на базаре норовили, если не прижаться, то хотя бы потереться об другое человеческое существо или подышать в лицо. Одичали, видать, совсем в четырех стенах, ласки телесной хотят. Еле увернувшись от незваных кинестетиков, Сказочники купили муку и масло и снова поползли домой тайными тропами бродячих собак.
По дороге встретили какую-то древнюю апашку из группы всех возможных рисков, которая, закутавшись во все маски, найденные в квартире, куда-то упрямо шла. «Ой, апа, зачем вы из дома вышли?» - с расстояния двух метров заволновались Сказочники. «Да вот хочу до Главной почты добраться! Почта-то работает хотя бы?» «Зачем вам, апа, в это смутное время понадобилась почта? Кому телеграфировать?» - удивились Сказочники. «Да вот, хочу Нефтьсултану свет Базарбаеву свою пенсию отправить. Вот он просил давеча в телевизоре, байкуш, чтобы все казанстаканцы скинулись, кто сколько может для покупки масок против жиндивируса этого. Видать, совсем у самого кончились деньги. Он же теперича бедняк и на пенсии хан».
«А вы, апашка, не волнуйтесь так за него. Ему лично точно хватит из сэкономленного за годы правления. Продаст пару замков в Глондонах зарубежных и на все хватит — и на тесты, и на больничку, и на чучук с бесбармаком».
И проводив апашку, Сказочники поползли домой, размышляя о том, что вот у Бешбармакии нет денег, нет тестов, нет больниц, нет понтов — да много ли чего нет? Зато есть ее драгоценные простецкие люди, которые всегда выживали. И теперь выживут. И еще умудрятся наплодить новое поколение бешбармакцев, ну кто может, конешно.
Без вакцины перед жиндивирусом все равны — и богатые страны, и бедные. Главное – оставаться в карантине. И кормить обездоленных, которых сильно приперло. В отсутствии всего остального это единственное, что бешбармакцев спасет.